• Приглашаем посетить наш сайт
    Набоков (nabokov-lit.ru)
  • Письмо Ходасевича М. Горькому. 27 июня 1923 г.


    59. М. ГОРЬКОМУ

    27.VI.923

    Дорогой Алексей Максимович,

    хуже всего то, что Вы хвораете. Но я почему-то уверен, что скоро окаянная погода изменится, и Вам станет лучше 1 . Поэтому посидим, "подождем погоды" и поговорим о делах. Например - о Никитине. Я прочитал рассказ. Халтура несомненная. Жаль. Я не думал, что он решится предложить в "Беседу" эдакое. В порядке сплетни могу рассказать вот что. Получив Ваше письмо, Никитин взъярился. Как? Ему? За которым сам Воронский ухаживает? Вернуть? Ему? Да ему Толстой звонил по телефону в первый же вечер, как приехал в Москву! Да он с Пильняком на ты! Главная же беда в том, что он уже по всем ресторанам заявлял: Нет, нет, не приставайте! Не умоляйте, - что было - все отдал в "Беседу"! - А из "Беседы" вернули, и повесть оказалась "с прошлым". Вещь, отвергнутую Вами, пристроить нельзя. Хорошо. Придумали мы с ним, будто я (без Вас) взял повесть, - а потом поставил условие, что мы разделим ее на 2 номера. На это Никитин, будто бы, не согласился. Я послал его с рукописью в "Геликон", к Вишняку, - и научил, как надо меня ругать. Расчет был правильный: получалось, что Вишняк у нас перебивает повесть. Но - опять беда. Подержал Вишняк у себя рукопись - да вдруг и увидел, что она имеется в каталоге "Круга"; печатается там. Чем это кончится - неизвестно; но факт тот, что хоть я и спрашивал Никитина несколько раз, не продан ли "Полет" в России, - он хотел нам подсунуть вещь проданную 2 .

    Вообще с ним тяжело. Это - не Лунц. Тот еще очень желторот, но мальчик совсем хороший 3 .

    Что Вы пишете о невозможности писать о российских порядках - верно 4 . Сейчас нельзя ничего, - но рано или поздно Вам придется рявкнуть, да так, чтобы слышали. Мне все еще думается, что их можно хоть сколько-нибудь образумить. Будет плохо, если Вы промолчите до тех пор, когда уже и Ваши слова будут бесполезны. Дело все в том, чтобы уловить минуту.

    О себе сказать нечего. Роюсь в Пушкине по-прежнему. Пишу стихи, но конченных нет. Берберова во всю прыть переводит песни Гете - и статью Элленса. Написала хорошие стихи. В следующем письме пошлет Вам 5 . Сейчас ее дома нет.

    Всего Вам хорошего. Целую руку Марии Игнатьевне и к ее приезду обещаю набрать сплетен. Сейчас нет.

    Шкловский опять очень мил.

    Ваш В. Ходасевич.

    Вот стихи, шуточные (почти).

    <...> 6

    В.Х.


    Комментарии

    59. М. Горькому. - АГ. КГ-П 83-8-11. Написано на бланке журн. "Беседа" с эмблемой берлинского изд-ва "Эпоха". Публ. впервые.

    1 Ответ на письмо Горького от 21 июня из Гюнтерсталя (местечко близ Фрейбурга), в котором тот жаловался на бронхит и дурную погоду 1952. Кн. 29. С. 209).

    2 Никитин Николай Николаевич (1895-1963) - прозаик; входил в группу "Серапионовы братья". Приехал в Берлин из Лондона 18 июня 1923 г.; остановился в одном пансионе с Ходасевичем. Записи последнего в "камерфурьерском" журнале фиксируют их почти ежедневные встречи с 19 июня по 17 июля. Получив от Никитина повесть "Полет" для Б, Ходасевич, не читая, переслал ее Горькому в Гюнтерсталь и просил скорейшего отзыва. Отзыв Горького был отрицательным: "Так я и написал Никитину, но - м<ожет> б<ыть>, Вы проверите мое мнение? Я бы очень просил Вас об этом. Рукопись посылаю вместе с этим письмом" (НЖ. 1952. Кн. 29. С. 209). Ни в Б, ни в изд-ве "Геликон" у А. Г. Вишняка повесть Никитина напечатана не была. Анонс ее появился в объявлении о 3-м альм. "Круг"; вышла в том же году отдельным изданием: Никитин Н. Полет: Повесть. М.: Круг, 1923.

    3 Лев Натанович Лунц в июне 1923 г. приехал из Петрограда к родителям в Гамбург, собираясь затем в научную командировку в Испанию. 15 июня из Гамбурга приезжал в Берлин "на два дня, ради Виктора <Шкловского> и Ходасевичей" (из письма Лунца Горькому от 18 июня 1923 г.: Неизвестный Горький. М.: Наследие, 1994. С. 149; см. также 13 писем Лунца Берберовой: Опыты. Нью-Йорк, 1953. Кн. 1. С. 169-179; а также: Берберова. С. 161-163). О своей встрече с Лунцем Ходасевич писал Горькому 18 июня: "Был здесь Лунц. Очень хороший мальчик, но очень еще мальчик. То, что он говорил о России, - ужасно. Цензурные анекдоты убийственны. "Критика" стала сплошным доносом. <...> Зощенко по уши ушел в мелкую юмористику <...> Лунца почти не печатают, Каверина - вовсе <...> Всего, что рассказал Лунц, не упомнишь, - но - грязь, грязь и грязь. Рукописи для "Беседы" у Лунца отобрали. Точнее - не позволили провезти, и он тут же, в таможне, отдал их провожатым" (АГ. КГ-П 83-8-8). Обострение болезни помешало Лунцу съездить во Фрейбург к Горькому, он вернулся в Гамбург, где умер 8 мая 1924 г. См. далее письмо 68 и коммент. к нему.

    4 В ответ на пересказы Ходасевичем рассказов Лунца о происходящем в России Горький писал ему 21 июня: "Очень хочется видеть его и послушать рассказы о Питере. Что делать? Писать об этом? А - какой смысл? Боюсь, что этим только отягчишь положение молодежи". Полусоглашаясь с Горьким, Ходасевич, однако, напоминает ему о необходимости "рано или поздно <...> рявкнуть" - одно из скрытых зерен их неизбежного расхождения в скором будущем.

    5 Берберова по просьбе Горького переводила для Б две статьи Франца Элленса (псевд. Фредерика ван Эрманжана, 1881-1972): "Современное положение французской литературы в Бельгии" (Б. No 1) и "Моральное и умственное состояние Бельгии" (Б. Шарлоттенбургская песня" (СЗ. 1923. Кн. XLII. С. 118-119). Ответное письмо Горького (конец июня - начало июля 1923 г.) с разбором этих стихов Берберова приводит (с неточной датой: 1924) в кн. "Курсив мой": Берберова.

    6

    Раздел сайта: