Давид Шимонович (1886-1956)
На реке Квор
"И я среди переселенцев на реке Квор"
Иехекиль, I,1
То было месяца начало:
В Ниссон переходил Адор.
Холодный ветер веял с гор.
Дрожала ветвь, в окно стучала,
Прося приюта у людей,
Храня побеги молодые,
Как мать, родящая впервые...
А ветер дул, гонясь за ней...
На западе, сквозь дымку тьмы,
Тускнея, медь еще сияла
И хладным светом обливала
Чужие, черные холмы...
И с холодом в душе пустынной
Смотрел я: неподвижен Квор...
Тянулся молча вечер длинный,
В Ниссон переходил Адор...
Со всеми, кто ушел в скитанье,
Бреду и я в чужой простор.
Луна, бледнея, льет сиянье
На спящий мир, на тихий Квор...
Под круглой, мертвенной луной
Белеет чайка без движенья,
И два крыла в оцепененьи
Мерцают мертвой белизной.
Труп чайки по реке плывет!
Навеки!.. Не сверкнут зарницы,
Волна, запенясь, не плеснет!
Навеки!.. Я смотрю вперед:
Белея, по реке плывет
Лишь чайки труп, труп легкой птицы!
Со всеми, кто ушел в скитанье,
Бреду и я в чужой простор, -
И без конца, без упованья
Твой вечный берег длится, Квор!
Безжизненно, беззвучно годы
Проходят, быстро дни летят, -
По гравию не шелестят
Твои медлительные воды...
А сверху белая луна,
Не падая, не подымаясь,
Висит. Давно мертва она.
И вдруг я понял, содрагаясь:
Мы все мертвы! Здесь нет живого!
Куда идем и для чего?
Довольно звука одного,
Довольно оклика ночного -
И все исчезнет от него,
Растает, как ночная мара...
Но тщетно я кричать хотел:
Мой голос умер... Я смотрел:
Там мертвецы, за парой пара,
Идут, идут... И черный Квор
Не зыблется меж черных гор.
|