• Приглашаем посетить наш сайт
    Пастернак (pasternak.niv.ru)
  • Поиск по творчеству и критике
    Cлово "CIT"


    А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
    0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
    Поиск  
    1. Зорин А.Л.: Книга Ходасевича "Державин"
    Входимость: 1. Размер: 71кб.
    2. В. А. Черкасов. "Виноград созревал..." (И. Анненский в оценке В. Ходасевича)
    Входимость: 1. Размер: 40кб.
    3. О формализме и формалистах
    Входимость: 1. Размер: 18кб.

    Примерный текст на первых найденных страницах

    1. Зорин А.Л.: Книга Ходасевича "Державин"
    Входимость: 1. Размер: 71кб.
    Часть текста: с образцами его лирики и, в меньшей степени, мемуаристики, историко-литературной эссеистики и эпистолярного наследия. Вместе с тем эта книга - первая. Книжная судьба Ходасевича на родине после шести с лишним десятилетий перерыва продолжается не сборником стихов или воспоминаний, не книгой "О Пушкине", но биографией Державина. Само собой разумеется, это случайность, своего рода игра издательского дела, но при желании в ней можно увидеть и некоторый намек, ту ненавязчивую иронию истории, столь тонким ценителем которой был Ходасевич. * * * "Владислав Фелицианович Ходасевич родился в Москве 28 мая (нового стиля ) 1886 г., окончил 3-ю классическую гимназию и Московский университет. Начал печататься с 1905 года в альманахах и журналах символистов - "Гриф", "Золотое руно" и др. Первую книгу стихов "Молодость" выпустил в 1908 году. С 1908 по 1914 гг. Ходасевич печатался во многих московских изданиях, переводил польских поэтов, писал критические статьи о классической и современной русской поэзии,был сотрудником "Универсальной библиотеки", а позже "Русских ведомостей". В 1914 г. вышла его вторая книга стихов "Счастливый домик". (...) Во время первой...
    2. В. А. Черкасов. "Виноград созревал..." (И. Анненский в оценке В. Ходасевича)
    Входимость: 1. Размер: 40кб.
    Часть текста: в оценке В. Ходасевича) В 1935 году В. Ф. Ходасевич напечатал 3-ю редакцию своей статьи "Об Анненском". 1 В ней он стремился доказать, что Музой Анненского была смерть. При этом материал - лирика И. Ф. Анненского и повесть Л. Н. Толстого "Смерть Ивана Ильича" - упрощался или обобщался, в соответствии с морализаторской установкой критика и ради пущей ясности изложения. Например, на протяжении всей статьи Ходасевич даже не упоминает определяющую для творчества Анненского тему необходимости сочувствия и жалости людей друг к другу и к окружающему их миру. Однако эта тема столь часто встречается в стихах поэта, что, кажется, не может не проявиться, по крайней мере в какой-либо из многочисленных цитат, приводимых в статье. Это и случается однажды, когда критик интерпретирует стихотворение "Лира часов": "Мир для Анненского - тюрьма. Сердце в нем бьется и ходит, как маятник в тесном футляре стенных часов. Но, толкая остановившийся маятник и снова пуская часы, поэт обращается к сердцу: О сердце! Когда, леденея. Ты смертный почувствуешь страх, Найдется ль рука, чтобы лиру Твою так же тихо качнуть И миру, желанному миру, Тебя, мое сердце, вернуть?.." (с. 104) 2 Обретение "желанного мира" творческого вдохновения может произойти благодаря деятельному и доброжелательному...
    3. О формализме и формалистах
    Входимость: 1. Размер: 18кб.
    Часть текста: ли верует в то, что "погибнет Ваал". Формальное мастерство в лучшем случае прощалось как невинное, но ненужное украшение. Чаще всего оно презиралось. Символизм провозгласил основные права "формы": ее свободу и гражданское равенство с "содержанием". Работы символистов, особенно Брюсова и Андрея Белого, при всем их несовершенстве, выразили и на время утвердили законную мысль о неотделимости формы от содержания. Однако господство этой идеи было недолговечно. Она была верна, а потому умеренна. Исконный русский экстремизм вскоре взорвал ее изнутри. Форма, раскрепощенная символистами, переросла нормальные размеры в писаниях футуристов. Хлебников и Крученых, самые последовательные из них, - можно сказать, в несколько прыжков очутились в области "чистой формы". Постепенное и, наконец, полное изгнание какого бы то ни было "содержания" логически привело их сперва к "заумной поэзии", а там и к "заумному языку", воистину "простому, как мычание", облеченному в некую сомнительную "форму", но до блаженности очищенному от всякого "содержания". Знаменитое дыр бул щыл было исчерпывающим воплощением этого течения, его началом и концом, первым криком и лебединой песней. Дальше идти было некуда, да и ненужно, ибо все прочее в том же роде было бы простым "перепевом". Что касается Маяковского, Пастернака, Асеева - то это, разумеется, предатели футуризма, можно сказать -...