Поиск по творчеству и критике
Cлово "TANT"
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Входимость: 1. Размер: 89кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: Ее жизнь и лирика Храни мой слабый след, храни о мне преданье. Ростопчина I Если вычеркнуть из биографии Ростопчиной все то, что относится к литературной ее деятельности, получится описание самой обычной жизни барышни и дамы, жившей в первой половине минувшего столетия. Барышня, дама - вот образы, прежде всего встающие перед нами в биографии поэтессы, некогда славной, ныне забытой. Поэзия, судьба литературная только резче вычерчивают контуры этих образов. Творчество Ростопчиной никогда не предваряло жизни, никогда не подчиняло действительного мира творимому. Наоборот, само оно по пятам следовало зa жизнью, вмещалось в нее целиком. Жизнь Ростопчиной, такая обычная и такая трогательная в своей банальности, все-таки в чем-то крупнее ее поэзии. Именно поэтому в книгах ее так много похожего на лирический дневник, так много автобиографических намеков и прямых воспоминаний, столько стихотворений "на случай", посвящений, "ответов". Но самая жизнь, запечатленная в этих воспоминаниях, похожа на старинный роман: не такой, чтобы ему суждено было отчеркнуть главу в истории литературы, не такой, чтобы именем его героини впоследствии назвалась целая эпоха, а - средний роман среднего, не слишком изобретательного писателя о среднем герое. Можно сказать: ничто так не похоже на...
Входимость: 1. Размер: 89кб.
Часть текста: 3 Это я, тот же самый, который 4 На трагические разговоры 5 Научился молчать и шутить? IV 1 Впрочем — так и всегда на средине 2 Рокового земного пути: 3 От ничтожной причины — к причине, 4 А глядишь — заплутался в пустыне, 5 И своих же следов не найти. V 1 Да, меня не пантера прыжками 2 На парижский чердак загнала. 3 И Виргилия нет за плечами, — 4 Только есть одиночество — в раме 5 Говорящего правду стекла. 18–23 июля 1924 Париж [179–180] 2 1. Стихотворение о «сверх-личной биографии» Отчетливо автобиографическое стихотворение «Перед зеркалом» (далее — ПЗ) было написано Ходасевичем 18–23 июля 1924 года, спустя два года после отъезда из большевистской России с новой подругой, Ниной Берберовой, в Париже, где они провели четыре месяца 3 . Калейдоскоп городов, в которых они успели пожить или просто побывать до Парижа, в ПЗ сведен к минимуму: мотиву загнанности на парижский чердак. В самом чердаке позволительно видеть их первое парижское жилье — комнату для прислуги под самой крышей на седьмом этаже дома издателя З. И. Гржебина, на Шан де Марс 4 . Из опыта двух первых лет вне России для ПЗ многое дали венецианские переживания, записанные Берберовой задним числом, что любопытно — в возрастных и зеркальных терминах ПЗ: Ходасевич захвачен воспоминаниями молодости [о поездке 1911 года и романе с Евгенией Муратовой. — Л. П. ]; В Венеции Ходасевич был и окрылен, и подавлен: здесь когда-то он был молод и один, мир стоял в своей целостности за ним, еще не страшный. Теперь город отбрасывал ему отражение того, что есть: он не молод, он не один, и никто и ничто не стоит за ним, защиты нет [Берберова 1983: 242, 243–244]. Сама Венеция в ПЗ если как-то и отразилась, то косвенно, в образе зеркала 5 . Из других...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: в ореоле сладенькой поэтичности. Эта боязнь постоянно заставляла его ревниво скрывать свое поэтическое лицо под разными масками: шалуна из числа золотой молодежи, картежника, циника, светского человека. Маска литературного дельца была в том числе. Он любил себя выставлять торгующим стихами. В 1821 году писал он Гречу из Кишинева о "Кавказском Пленнике": "Хотите ли вы у меня купить весь кусок поэмы? длиною в 800 стихов; стих шириною - 4 стопы - разрезано на 2 песни: дешево отдам, чтоб товар не залежался". Когда "Бахчисарайский Фонтан" стал известен публике ранее появления в печати, Пушкин писал брату, что при таких условиях впредь ему невозможно будет "продавать себя" с барышом, и далее жаловался: "Ни ты, ни отец... денег не шлете, а подрываете мой книжный торг". В письмах к Вяземскому и Гнедичу называет он себя владельцем "мелочной лавки". В 1828 году, когда его хотели заставить даром работать в журнале, он писал Соболевскому: "Да еще говорят: он богат, чорт-ли ему в деньгах. - Положим, так, но я богат через мою торговлю стишистую, а не прадедовскими вотчинами..." Летом 1830 года он просит своего кредитора Огонь-Догановского об отсрочке: "Я никак не в состоянии, по причине дурных оборотов, заплатить вдруг 25 тыс." Иногда свой литературный доход сравнивал он с помещичьим. Уже в 1825 году, обещая отдать долг Вяземскому, он писал ему: "Жди оброка, что соберу на днях с моего сельца С.-Петербурга". В августе 1831 года, назначая высокую цену за экземпляр "Повестей Белкина", он говорит в письме к Плетневу: "Думаю, что публика будет беспрекословно платить сей умеренный оброк и не принудит меня принять строгие меры". Тот же мотив звучит в стихотворных ...