Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Е"

1. Л. Яффе. Владислав Ходасевич (из моих воспоминаний)

Входимость: 2. Размер: 13кб.

Часть текста: воспоминаний) Лейб Яффе ВЛАДИСЛАВ ХОДАСЕВИЧ (Из моих воспоминаний) Известие о смерти Владислава Ходасевича пробудило в моем сердце чувство печали. Вспомнились проведенные в совместной работе дни. Мы дружно трудились более восьми месяцев - месяца два до большевистской революции и почти шесть месяцев после нее. Я тогда организовал в Москве книгоиздательство на русском языке под названием "Сафрут" и выпускал альманахи, посвященные литературе и публицистике на иврите, а также сборники переведенных с иврита рассказов, в том числе рассказы Бялика. Тогда мне пришла мысль издать избранные стихи в переводах с иврита на русский и привлечь к переводческой работе лучших русских поэтов. Похожую попытку я предпринял в одном номере "Еврейской жизни". То был номер, посвященный двадцатипятилетию литературной деятельности Бялика, и переводы стихов для него делали русские поэты. Я искал русского поэта, который стал бы сотрудничать со мной в издании антологии еврейской поэзии в русских переводах и отредактировал бы книгу с точки зрения русского языка. Михаил Гершензон, знаменитый исследователь и русский литератор, познакомил меня с Владиславом Ходасевичем, талантливым поэтом, прекрасным стилистом и отличным переводчиком, занимавшим видное место в русской поэзии. Тот согласился на мое предложение, и в сентябре 1917 года мы приступили к работе. Хаим Гринберг, главным образом, и я перевели стихи слово в слово; если память меня не подводит, мы перевели около четырех тысяч строк. Не всеми...

2. Мельников М.: Молчание гения - Владислав Ходасевич

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: Ходасевич В мае 2006 года исполняется 120 лет со дня рождения Владислава Фелициановича Ходасевича. Выходец из крикливого и вопиюще бездарного «Серебряного века», этот человек был и остается совестью русской поэзии. Невысокий худой человек с экземой на лбу — «каиновой печатью». Жесткий, непримиримый скептик, приговора которого смертельно боялись молодые поэты. Он был четырежды женат, но детей не имел. Все жены пережили его самого, и две из них оставили яркие воспоминания: вторая жена Анна Чулкова — простые человеческие, третья, Нина Берберова — самую, пожалуй, отвратительную книгу в русской мемуаристике. Великий русский поэт без капли русской крови. Внук Якова Брафмана, проклятого всем еврейством отступника — и переводчик еврейской поэзии, знаток и поклонник иудейской культуры. Человек, после которого должно быть стыдно писать неумелые стихи. Ученик Начало жизни — женитьба невысокого изящного мальчика с челкой на одной из первых московских красавиц, умопомрачительной Марине Рындиной. Книга безнадежно слабых стихов «Молодость». После разрыва с Мариной, которая отличалась более экстравагантностью, чем верностью, пытается стать профессиональным литератором. Стихи, доклады, а главное — «тусовки». Становится известен в узких кругах — более язвительностью, чем поэтическим даром. Сверстники делают карьеры, Гумилев уже акмеизм изобрел, Ходасевич выглядит чужим на этом празднике жизни. И тайком радуется, когда презираемый им Гумилев сдержанно хвалит вторую книгу, «Счастливый домик», хотя хвалить там особо нечего. В четвертый десяток лет вступает с женой Анной, репутацией въедливого критика из породы «хранителей традиций» и...

3. О смерти Поплавского

Входимость: 1. Размер: 23кб.

Часть текста: - не просто утрата молодого, еще не осуществившего всех своих возможностей, но, бесспорно, одаренного поэта. К несчастью, это событие горестно и повелительно заставляет еще раз вернуться к темам, которых уже приходилось касаться на этих страницах. Борис Поплавский умер случайно: от слишком большой дозы недоброкачественного наркотического вещества. Доза могла быть меньше, вещество могло быть лучше - Поплавский остался бы жив. Таково общее мнение. От некоторых друзей покойного, хорошо осведомленных в его жизни и настроениях, я слышал, что, может быть, дело было и не совсем так, что Поплавский умер по своей воле. Возможно и то, что чужое отчаяние нашло в нем слишком глубокий отклик и он дал себя увести из жизни. Допустим, однако, что самоубийства действительно не было, что во всем виновата роковая случайность. И все-таки, если заглянуть хоть немного глубже, становится ясна ужасная внутренняя неслучайность этого несчастья, как будто случайного. Быть может, случайно даже то, что оно произошло именно в такой-то день и час, именно с Поплавским, из-за проклятого героина. Но совсем не случайно то, что оно вообще произошло в молодой литературной среде, в среде эмигрантского Монпарнасса. Чего-то в этом роде, какой-то вообще катастрофы, не только можно, но и нужно было ждать. Те, кто, быть может, помнят некоторые мои статьи (например - "Подвиг", "Литература в изгнании", "Жалость и "жалость""), благоволят припомнить и то, что на возможность катастроф я не раз намекал, порою довольно...

4. С. Черниховский. Трагический поэт (памяти Ходасевича)

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: Ходасевича) 14 числа сего месяца в Париже скончался один из известнейших и лучших писателей российского зарубежья - Владислав Ходасевич, и кажется мне, что в наши дни не было русского поэта более трагического, чем он. Он был из тех немногих, кто всю свою жизнь очарован самым большим в мире чудом - чудом вызревания человека. Он был пленен тем таинством, что совершалось в нем, околдован музыкой собственных слов. Даже недруги вынуждены были признать в нем изящество вкуса и острый взгляд критика, умеющего проникать в самую суть произведения, не им написанного. В этом отношении весьма примечательно, что на протяжении всей своей жизни он говорил все тем же языком, все теми же словами. Можно сказать, что человек, попав в сокровищницу чужого языка, начинает сравнивать этот язык со своим и ценить достоинства собственной речи. Ведь повседневное пользование словом притупляет ощущение сокрытой в нем красоты, и мы равнодушно проходим мимо дивных жемчужин родного языка, полагая, что иначе и сказать нельзя. Не так воспринимает богатство языка чужестранец: он различает все прелести неродного языка и восхищен ими. И. если не ошибаюсь, даже первая в мире грамматика (арабская) была написана персом. Ходасевич, однако, не знал ни одного языка, кроме русского. И тут мы сталкиваемся с чрезвычайно интересным явлением. Его отец был поляком, мать - из еврейской семьи. Мне не известно, насколько хорош был их русский и насколько верно они выговаривали слова, но от Ходасевича я знаю, что...

5. О Бялике (к пятидесятилетию со дня рождения)

Входимость: 4. Размер: 6кб.

Часть текста: помнят о прошлом, но им не до прошлого. Бывают и третьи. Они пытаются отвернуться и от прошлого и от настоящего: жить грядущим. В сущности, это такие же выброшенные из жизни и нелюбящие жизнь мечтатели, как поэты прошлого. Они точно так же не хотят знать реальной жизни и так же боятся ее, как заядлые пассеисты. Это - жесткие, холодные экспериментаторы. Если пессимисты дышат пылью архивов и прахом кладбищ, то эти вдыхают столь же противоестественный воздух лабораторий. Если те нас уводят в музеи прошлого, то эти с такой же нарочитостью строят проблематические музеи будущего: утопий. Друг от Друга они отличаются не более, чем правая перчатка - от левой; материал и покрой одинаковы. Таковы, мне сдается, три основных типа современных поэтов, ежели их рассматривать с точки зрения их отношения ко времени. К одной из этих трех групп, с большею или меньшею точностью, можно отнести каждого. И мы так привыкли к этим поворотам лиц - в прошедшее, в настоящее, в будущее - что они нас не удивляют. Нам не кажется странным, что эти люди, как их ни верти, упорно все оборачиваются в излюбленную сторону, точно магнитные стрелки. Каждый, точно в гипнозе, уставился в одну точку. Мы привыкли к дроблению времени у поэтов. Больше: нас удивил бы поэт, о котором нельзя сказать, к каким временам обратилось его лицо. Однако именно таков Бялик. Перечтите-ка "Мертвецов пустыни". Разве о прошлом эта поэма, выросшая из талмудической легенды? Разве эти древние предки, гиганты, побежденные, но не покоренные самим Богом, только призраки, укором вставшие пред современным еврейством? Или это - мечта о прошедшем? Ни то, ни другое. Эти мертвецы вечно живы. Это поэма - о настоящем и будущем, величайшее прославление вечно живого еврейства, в...