Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "М"

1. Ходасевич. Белый коридор. Торговля

Входимость: 1. Размер: 12кб.

Часть текста: национально мыслящие могикане. Им подарили лоток с весами и гирьками. На лоток положили мы лопухов, изображавших капусту, какой-то пушистой травки, олицетворявшей укроп, еще чего-то-и превратились в разносчиков. Кухарки, няньки и матери должны были разыгрывать покупательниц. Часа через два мы им совершенно осточертели. Тогда я (именно я, на этом настаиваю!) придумал дело более прочное и занятное. В складчину образовали мы оборотный капитал примерно копеек в сорок. Купили на пятачок подсолнухов, плитку шоколада за пятачок, десяток папирос за шесть копеек, несколько карамелек-и открыли торговлю в парке, на широкой аллее, ве- дущей к танцульке. Мы продавали каждую папиросу за три копейки, каждую карамельку за пятачок, одну треть шоколадной плитки за пятачок же - и так далее. День был воскресный. Гуляющая публика так и теснилась вокруг нас - приходилось то и дело бегать в лавочку за новым товаром. Словом, у нас было уже рублей семь денег к тому горестному моменту, когда стоустая молва о нашей фирме дошла до слуха родителей. Всё кончилось грубою реквизицией товара, конфискацией капитала и трехголосым ревом. Видит Бог, мы ревели не оттого, что лишились денег. Не жадность нас окрыляла, но высокое спортивное чувство. Не мечта о богатстве, но сказочный рост самого предприятия - вот что восхищало нас, возбуждая любовь к труду, изобретательность, предприимчивость. Увы, современники нас не оценили... Четверть века спустя, в 1918 году, довелось мне вновь стать за прилавок - в московской Книжной Лавке Писателей. Подробно о ней...

2. Из переписки В.Ф. Ходасевича с Мережковскими. В.Ф. Ходасевича и Д.С. Мережковского к И.Д. Гальперину-Каминскому

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: 1 14, rue Lamblardie Paris (12e) Многоуважаемый Илья Данилович, прежде всего приношу самые искренние извинения: в моей записной книжке Вы значитесь рядом с Наумом Давыдовичем Лифшицем. Когда я диктовал (в редакционной сутолоке) свое письмо машинистке - какой-то бесенок подтолкнул мой палец - и в результате мой промах. (Забавно, однако, что тот же, очевидно, бес, попутал и Вас: в письме ко мне Вы неоднократно именуете Дмитрия Сергеевича Мережковского - Сергеем Дмитриевичем!) Но перейдем к делу. "Возрождение" потому хотело бы напечатать письмо Д.С. в один день с "Avenir", что на другой день его может перепечатать всякая другая газета. Поэтому - не будете ли добры спросить у г. Бюре: не согласится ли он, чтобы письмо появилось по-русски в тот же день. Я думаю, это было бы приятно и Д.С. Но, разумеется, если это невозможно, - приходится подчиниться. Во всяком случае - не откажите известить, когда именно письмо будет напечатано. Текст (русский) у нас имеется. Со своей стороны я с удовольствием пришлю Вам небольшую статью на ту же тему. Опять же - не откажите сообщить, к какому времени она должна быть у Вас. Статья моя будет без особых сентиментальностей, деловая, нужная*. Также пришлю Вам необходимые краткие сведения о себе. Примите уверение в совершенном уважении и преданности. Владислав Ходасевич 8 окт <ября> <1>927 *В ней будут неприятные для советов цитаты из писем Горького ко мне и др. вещи того же порядка. 2 10 bis, rue des 4 Cheminêes,...

3. Ходасевич. Белый коридор. Книжная Палата

Входимость: 1. Размер: 25кб.

Часть текста: переворота он был превращен в "подотдел учета и регистрации" при отделе печати московского совета. Из прежних функций за ним сохранились две: регистрация выходящих изданий, во-первых, и распределение так называемых "обязательных экземпляров" по государственным книгохранилищам, во-вторых. К этим двум функциям, полезным и даже необходимым, была прибавлена третья. Национализировав типографии и взяв на учет бумажные запасы, советское правительство присвоило себе право распоряжаться всеми типографскими средствами. Для издания книги, журнала, газеты отныне требовалось получить особый "наряд" на типографию и бумагу. Без наряда ни одна типография не могла приступить к набору, ни одна фабрика, ни один склад не могли выдать бумагу. Выдача этих нарядов была сосредоточена в руках новоиспеченного учреждения. Во главе его с лета 1918 года стал Валерий Брюсов. Ввести прямую цензуру большевики еще не решались - они ввели ее только в конце 1921 года. Но, прикрываясь бумажным и топливным голодом, они тотчас получили возможность прекратить выдачу нарядов неугодным изданиям, чтобы таким образом мотивировать их закрытие не цензурными, а экономическими причинами. Все антибольшевицкие газеты, а затем и журналы, а затем и просто частные издательства были постепенно уничтожены. Отказы в выдаче нарядов подписывал Брюсов но, разумеется, директивы получались им свыше. Не будучи советским цензором "де юре", он им всё-таки очутился на деле. Ходили слухи, что его...