Поиск по творчеству и критике
Cлово "REVIEW"
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 89кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: блудном сыне России, имевшем великое мужество заплатить жизнью за свое обольщение большевицкой революцией. На этот раз я позволю себе лишь в общих чертах, вполне схематически, наметить тот внутренний параллелизм, который наблюдается в развитии есенинской поэтики и в истории его жизни. Сам Есенин, незадолго до смерти, сказал кому-то, что его поэзию невозможно делить ни на какие периоды, что она постепенно и планомерно, без резких переходов, развивалась с начала до конца. Однако в действительности это было не так. С есенинским заявлением мы можем не согласиться, потому что художнику не в пример легче быть судьею, нежели историком собственного своего творчества. Этапы этой истории в большинстве случаев для него нечувствительны, как нечувствительны для всех нас смены возрастов. Конечно, не было такого случая, чтоб Есенин лег спать человеком одной поэтической школы, а проснувшись - уже принадлежал к другой. Но так и вообще никогда с настоящими поэтами не бывает. Поэтическому ничтожеству, какому-нибудь вечному подражателю легко сегодня писать под Бальмонта, завтра под Блока, а послезавтра под Маяковского. Собственного лица у него нет, он только меняет личины - при известном навыке и умении это дело нехитрое. Подлинный поэт связан со своим стилем органически, всем существом своим, и перемены в нем совершаются не вдруг, а постепенно, как постепенно меняются ткани в живом организме, который сам перемены этой не ощущает. Внезапное перерождение поэта невозможно. Оно должно сопровождаться таким внутренним потрясением, которое тотчас скажется полным психическим распадом - безумием. Тем не менее перемены, в конечном счете порой чрезвычайно глубокие, совершаются, хотя и не сразу. Происходящий процесс вполне явственно обнаруживается только из сличения настоящего с прошлым, более или менее отдаленным. Развитие...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: мемуарист; в эмиграции с 1919 г. (Афины - Париж); член парижского Союза русских писателей и журналистов, соредактор и секретарь журн. "Современные записки", секретарь журн. "Русские записки" (1937-1939); с 1940 г. в США; см. его воспоминания о Ходасевиче: Вишняк M. В. "Современные записки". Воспоминания редактора. СПб.; Дюссельдорф, 1993. Гл. 5, 6; см. также письма Ходасевича к нему: Новый журнал, 1944. No 7. С. 277-306; Минувшее. Вып. 3- М.: Прогресс; Феникс, 1987. С. 268-271. - 25, 26, 28, 30, 31, 51, 56, 59, 61-63, 65-70, 72-79, 82, 83, 85-88, 95, 96, 98, 102, 106, 107, 113, 116, 120, 124, 125, 127, 130, 132-143, 146-148, 150-165, 167-175, 177-181, 186-191, 183-196, 202, 216 Вишнячка - см. Вишняк М. Л. Вишняки - 33, 74.76, 78, 79, 82, 88, 89, 94, 99, 101, 117, 132, 137, 139, 110, 144, 147-153, 155-160, 163-165, 167-176, 180-182, 184-189, 191, 204, 205, 207, 209, 210, 212, 217, 223, 224, 230, 270, 271, 291, 296, 301, 306, 315 Водлинский - 294 Воинов - сотрудник "Возрождения". - 156, 177, 199 Воинов Ярослав Владимирович - поэт, беллетрист, драматург, в эмиграции в Эстонии. Волков Александр Александрович (1881-1942) - актер, кинорежиссер, художник; в эмиграции с февраля 1920 г. (Константинополь - Париж). - 114, 241 Волков Николай Константинович (1875-1950) - общественный и политический деятель, кадет, депутат 3-й и 4-й Государственной Думы, в 1918 г. член Национального Центра (Москва); эмигрировал через Японию в Париж; коммерческий директор (директор-распорядитель) газ. и изд-ва "Последние новости"; после Второй мировой войны занимал тот же пост в газ. "Русские новости". - 114 Волковысский Александр Сигизмундович (1883-1961) - общественный и политический деятель, скульптор; член организации Б. В. Савинкова (с...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: с Балтрушайтисом, Вяч. Ивановым, Новиковым. Читал в Московском Пролеткульте о Пушкине. Мешали. Сперва предложили ряд эпизодических лекций. После третьей велели перейти на семинарий. Перешел. После третьего-же"урока" - опять надо все ломать: извольте читать "курс": Пушкин, его жизнь и творчество. Что ж, хорошо и это. Дошел до выхода из лицея - каникулы или что-то в этом роде. В Пролеткульте внутренний развал: студийцы быстро переросли своих "идейных вождей". Бросил, ушел. С конца 1918 г. заведывал московским отделением "Всемирной Литературы". Эту работу, скучную очень, "административную" едва дотащил до лета 1920 года, когда пришлось бросить и ее: никак нельзя было выжать рукописей из переводчиков, потому что ставки Госиздата повышались юмористически медленно, а дороговизна жизни росла трагически быстро. Ушел и из "Всемирной Литературы". В 1918 г. в конце лета затеял вместе с П.П.Муратовым книжную лавку писателей. Добыли книг на комиссию от знакомых издателей. Добыли откуда-то денег на обзаведение, поселились в Леонтьевском пер., 16. Стали за прилавок. Е.Д.Кускова была первой покупательницей: когда шкафы были еще пусты, купила какую-то газету за 30 коп. Кажется, это и составило запасной капитал. Торговали в лавке: Б.А.Грифцов. М.В. Линд, П.П. Муратов, Е.Л. Янтарев, А.С. Яковлев, М.А. Осоргин, я. Работали в очередь. Моя жена сидела за кассой, зимой, изнывая в нетопленом магазине - по целым дням. Кое-как были сыты. Зиму 1919-20 г. провели ужасно. В полуподвальном этаже нетопленого дома, в одной комнате, нагреваемой при помощи окна, пробитого - в кухню, а не в Европу. Трое в одной маленькой комнате, градусов 5 тепла (роскошь по тем временам). За стеной в кухне на плите спит прислуга. С Рождества, однако, пришлось с ней расстаться: не по карману. Колол дрова, таскал воду, пек лепешки, топил плиту мокрыми поленьями. Питались...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: мне льнут. Мальчишки показывают на меня пальцами. Куплетец про меня звучит у меня за спиной, куда бы я ни пошел. 10-го я читал здесь в концерте. Сегодня это письмо опущу в Феодосии, ибо в 5 часов за мной приедет автомобиль (моторную лодку я отослал обратно). Буду читать в концерте феодосийском 1 . Его устраивает здешнее военное и гражданское начальство. А 24-го учащиеся девушки умоляют читать в их пользу. Я становлюсь похож на Плевицкую 2 . Все это не совсем ни к чему: я сделал несколько знакомств, которые могут оказаться чрезвычайно полезными, если только феодосийцы - не коварные обманщики. Мои ближайшие друзья: 1) начальник Феодосийского порта - Шурик 3 ; 2) Кедров, профессор Петербургской консерватории, - глуп как сивый мерин; 3) один военный врач здешний, очень милый и обязательный человек; 4) Дейша-Сионицкая (пусть Александра Ионовна хрустит от зависти!) - старая идиотка 4 ; 5) шестнадцать сладострастных вдов призывного возраста. Все - ученицы Дейши; 6) мировой судья феодосийский, прямой потомок Перикла, поэт, коллекционер, дурак круглый. Враг личный Вашего врага Ал. Толстого: тот его "описал" со всеми потрохами 5 ; 7) Макс Волошин, мистический гурман; 8) его мать, умная старуха и хорошая 6 . Пальца в рот не клади; 9) Мандельштам 7 . Осточертел. Пыжится. Выкурил все мои папиросы. Ущемлен и уязвлен. Посмешище всекоктебельское; 10) Львова 8 , композиторша, бельфамша, дочь "Боже, царя храни" 9 . Собирается делать из меня романсы. Я отвиливаю; 11) барон Кусов. Кавалерист. Ранен. Блистателен. Юн. Вся карьера впереди. Поит меня шоколадом. Самая что ни на есть лейб-гвардия. Свой человек там, куда меня еще не приглашали. И все-таки 15-го августа меня оторвут от плуга! что-то будет?...
Входимость: 1. Размер: 89кб.
Часть текста: земного пути: 3 От ничтожной причины — к причине, 4 А глядишь — заплутался в пустыне, 5 И своих же следов не найти. V 1 Да, меня не пантера прыжками 2 На парижский чердак загнала. 3 И Виргилия нет за плечами, — 4 Только есть одиночество — в раме 5 Говорящего правду стекла. 18–23 июля 1924 Париж [179–180] 2 1. Стихотворение о «сверх-личной биографии» Отчетливо автобиографическое стихотворение «Перед зеркалом» (далее — ПЗ) было написано Ходасевичем 18–23 июля 1924 года, спустя два года после отъезда из большевистской России с новой подругой, Ниной Берберовой, в Париже, где они провели четыре месяца 3 . Калейдоскоп городов, в которых они успели пожить или просто побывать до Парижа, в ПЗ сведен к минимуму: мотиву загнанности на парижский чердак. В самом чердаке позволительно видеть их первое парижское жилье — комнату для прислуги под самой крышей на седьмом этаже дома издателя З. И. Гржебина, на Шан де Марс 4 . Из опыта двух первых лет вне России для ПЗ многое дали венецианские переживания, записанные Берберовой задним числом, что любопытно — в возрастных и зеркальных терминах ПЗ: Ходасевич захвачен воспоминаниями молодости [о поездке 1911 года и романе с Евгенией Муратовой. — Л. П. ]; В Венеции Ходасевич был и окрылен, и подавлен: здесь когда-то он был молод и один, мир стоял в своей целостности за ним, еще не страшный. Теперь город отбрасывал ему отражение того, что есть: он не молод, он не один, и никто и ничто не стоит за ним, защиты нет [Берберова 1983: 242, 243–244]. Сама Венеция в ПЗ если как-то и отразилась, то косвенно, в образе зеркала 5 ....