Поиск по творчеству и критике
Cлово "LES"
Входимость: 13. Размер: 45кб.
Входимость: 4. Размер: 14кб.
Входимость: 4. Размер: 50кб.
Входимость: 2. Размер: 16кб.
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Входимость: 2. Размер: 49кб.
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 13. Размер: 45кб.
Часть текста: (Мелыунов, Маковский). В Select (Бахтин. Фрейденштейн, Шванов.- Оцуп)./ х 11, среда. В типографию. / Вейдле. - 12, четв. <ерг>. В кафэ. У Цетлиных. (обедали Мережковские, Мандельштам). / 13, пятн. <ица>. В Возр. <ождение> (Злобин). / На балу писат. <елей> (Бахрах, Фрейденшт. <ейн>, Зайцевы, Коварский, Вишняки, Цетлины, Тесленко, Семенов, Г. Ивановы, Познеры, Бахтин, Маклаков...). В кафэ (Бахрах). / Бахрах (ночевал). 14, суб. <бота>. Бахрах. В Возрожд. <ение> (Кнут). Веч. <ером> в кафэ. / х 15, воскр. <есенье>. Нина Петр. <овская> с дамой.- В кафэ, гулял. / Веч. <ером> Оцуп.- х 16, понед. <ельник>. В Возрождение. В кафэ. / 17, вторн. <ик>. Веч. <ером> в кафэ. / 18, среда. К Жене. В Совр. <еменные> Зап. <иски>. В кафэ. В кафэ. К Мережковским. (Адамович). х 19, четв. <ерг>. Гулял, в кафэ. / х 20, пятн. <ица>. В Возрождение. К Карбасникову. В кафэ. / Веч. <ером> Бахрах (ночевал). х 21, суб. <бота>. К докторше. В аптеку. / 22 , воскр. <есенье>. Веч. <ером> в кафэ. / 23, понед. <ельник>. В кафэ. Гулял. / Веч. <ером> у Добужинских. / 24, вторн. <ик>. В Возрождение. / Веч. <ером> в кафэ (Фрейденшт. <ейн>, Вейдле, Адамович, Кантор, Оцуп). 25, среда. Гулял, в кафэ. / На балу моск. <овского> земляч. <ества> (Бахрах, Нидермиллеры, Зайцев, Осоргин, Аминадо, Тэффи, Маковский, Никаноров, Аврех...). В кафэ. / х 26, четверг. В типографию, в кафэ. / Веч. <ером> Кнут. - 27, пятница. В Возрождение. /Женя. - В...
Входимость: 4. Размер: 14кб.
Часть текста: домик - ресторан, 131, bd. Raspail, 6 e . - 200 Лютеция - 224, 228, 250 Микадо - ресторан, 55, bd. de Rochechouart, 9 е . - 136, 137 Москва - ресторан, 7, rue Pauquet, 16 e (рядом с вокзалом Сен-Лазар). -97, 315 Московские колокола - ресторан, 27, rue du Colisée, 8 е . - 278 Петроград (А la Ville de Petrograd) - ресторан, 11 - 13, rue Daru, 8 e (рядом с вокзалом Сен-Лазар). - 191, 211, 212, 217 Фокс - 294 Bal Bulier - 103 Bar Romaine - возможно, Bar Romaneau, 38, rue Vivienne, 2 е . - 155, 225, 227, 228, 235-238, 240, 242, 243 Berry - кафе на Елисейских полях, на углу rue de Berry. - 190, 193-105, 150, 153, 154, 160-164, 167-175, 178, 179, 181, 184, 186-189, 200, 210, 215 Brasserie Lorraine - 249 Café de Flore - одно из "больших кафе" на площади Сен-Жермен-де-Пре (172, bd. St.-Germain, 6 е , сосед и извечный конкурент "Les Deux Magots"; в "Les Flore" (так кафе называли завсегдатаи) Гийом Аполлинер проводил свои "Парижские вечера", здесь любили работать Сартр и Симона де Бовуар, частым гостем был Андре Бретон; в период между Первой и Второй мировыми войнами бывали многие русские. Кафе пережило "второе рождение" после Второй мировой войны. - 235, 236, 241, 244, 246, 248 Café de la Paix - 12, bd. des Capucines (pi. De l'Opéra), 9 e -...
Входимость: 4. Размер: 50кб.
Часть текста: (Шауб, Оллиан, Фельзен, Варшавский, Бахрах). / 2, среда. В Возрождение. В кафэ. В Дом Книги (Бахрах, Р. Гуль, Бунин, Кузнецова). / Бахрах. С ним в Murat х (бридж; Каплун). / х 3, четв. <ерг>. В Murat (Фельзен, Вейдле, Оллиан, Шауб, Антонини, итальянский тип). / Марианна (ужинала). / - 4, пятн. <ица>. В Возрождение (Гукасов). В бар (Долинский). / Марианна. - Бахрах. С ним в Murat x (Фельзен, Милочка - бридж х). / 5, суб. <бота>. В "Colibri" (Нина; Михайлов, Рысс). В банк. / В Murat. / 6, вос. <кресенье>. Зюзя (завтракала), Смоленский. - Веч. <ером> к Жене х <...>, в Murat (Фельзен, Милочка). / 7, пон. <едельник>. Веч. <ером> в Murat x (Рубинштейны, Милочка, Фельзен). 8, втор. <ник>. В Возрождение (Городецкая). С ней в кафэ. / Веч. <ером> в синематограф х (Вольфсоны). / 9, среда. К Жене х (завтракали). В Murat x. / Веч. <ером> в Murat (бридж). / х 10, четв. <ерг>. В банк. В Royal Printemps (Нина). В Возр <ождение>. / 11, пятн. <ица>. Марианна (ужинала). - В Murat x (Гринберги - бридж X; Фельзен, Милочка - бридж X; Алдановы, Бахрах). / 12, суб....
Входимость: 2. Размер: 16кб.
Часть текста: Эта боязнь постоянно заставляла его ревниво скрывать свое поэтическое лицо под разными масками: шалуна из числа золотой молодежи, картежника, циника, светского человека. Маска литературного дельца была в том числе. Он любил себя выставлять торгующим стихами. В 1821 году писал он Гречу из Кишинева о "Кавказском Пленнике": "Хотите ли вы у меня купить весь кусок поэмы? длиною в 800 стихов; стих шириною - 4 стопы - разрезано на 2 песни: дешево отдам, чтоб товар не залежался". Когда "Бахчисарайский Фонтан" стал известен публике ранее появления в печати, Пушкин писал брату, что при таких условиях впредь ему невозможно будет "продавать себя" с барышом, и далее жаловался: "Ни ты, ни отец... денег не шлете, а подрываете мой книжный торг". В письмах к Вяземскому и Гнедичу называет он себя владельцем "мелочной лавки". В 1828 году, когда его хотели заставить даром работать в журнале, он писал Соболевскому: "Да еще говорят: он богат, чорт-ли ему в деньгах. - Положим, так, но я богат через мою торговлю стишистую, а не прадедовскими вотчинами..." Летом 1830 года он просит своего кредитора Огонь-Догановского об отсрочке: "Я никак не в состоянии, по причине дурных оборотов, заплатить вдруг 25 тыс." Иногда свой литературный доход сравнивал он с помещичьим. Уже в 1825 году, обещая отдать долг Вяземскому, он писал ему: "Жди оброка, что соберу на днях с моего сельца С.-Петербурга". В августе 1831 года, назначая высокую цену за экземпляр "Повестей Белкина", он говорит в письме к Плетневу: "Думаю, что публика будет беспрекословно платить сей умеренный оброк и не принудит меня принять строгие меры". Тот же мотив звучит в стихотворных набросках 1833 года: Вы говорите: "слава Богу, Покамест твой Онегин жив, Роман не кончен. Понемногу Пиши ж его - не будь ленив. Со славы, вняв ее призванью, Сбирай оброк хвалой и бранью... . . . . . . . . . . . . . . . . И с нашей публики меж тем Бери умеренную плату: За книжку по пяти рублей - Налог не тягостный, ей-ей. Или в другом наброске: Ты ...
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Часть текста: да на авторской интуиции. К несчастию, они очень широко, обстоятельно и подробно документированы. Говорю - к несчастью, потому что выводы эти нам открывают трагическое состояние всего современного искусства. Еще трагичнее то, что читатель, убежденный доводами автора, невольно задумывается о будущем, но и там не видит того единственного просвета, на который еще надеется или хочет надеяться сам Вейдле. Можно бы сказать, что наш проводник, в противоположность Дантову, заставив припомнить рай и проведя сквозь чистилище, покидает нас в преддверии ада. Не отсутствие дарований, не упадок мастерства приводит Вейдле к его мрачным выводам. Напротив, он отмечает большое количество высокоодаренных художников во всех областях нынешнего искусства. Что до мастерства - оно порой достигает изощренности совершенной. Дело вообще не в качественном уровне, который принадлежит к явлениям случайным и преходящим. Качественный уровень современной "продукции" во всех областях искусства мог бы быть и ниже, чем он есть, и все-таки могло не быть оснований для той тревоги, которую нам внушает общее состояние современного художества. Его упадок имеет признаки и причины несравненно более глубокие и органические. Как уже было указано выше, Вейдле анализирует одну за другой все отрасли современного искусства. В каждой из них он, разумеется, обнаруживает процессы, специфические именно для нее. Однако уже в начале книги, на страницах, посвященных современному роману, он устанавливает факт, общий для всех отраслей, парализующий ...
Входимость: 2. Размер: 49кб.
Часть текста: Владислав Ходасевич ГРАФИНЯ Е.П.РОСТОПЧИНА Ее жизнь и лирика Храни мой слабый след, храни о мне преданье. Ростопчина I Если вычеркнуть из биографии Ростопчиной все то, что относится к литературной ее деятельности, получится описание самой обычной жизни барышни и дамы, жившей в первой половине минувшего столетия. Барышня, дама - вот образы, прежде всего встающие перед нами в биографии поэтессы, некогда славной, ныне забытой. Поэзия, судьба литературная только резче вычерчивают контуры этих образов. Творчество Ростопчиной никогда не предваряло жизни, никогда не подчиняло действительного мира творимому. Наоборот, само оно по пятам следовало зa жизнью, вмещалось в нее целиком. Жизнь Ростопчиной, такая обычная и такая трогательная в своей банальности, все-таки в чем-то крупнее ее поэзии. Именно поэтому в книгах ее так много похожего на лирический дневник, так много автобиографических намеков и прямых воспоминаний, столько стихотворений "на случай", посвящений, "ответов". Но самая жизнь, запечатленная в этих воспоминаниях, похожа на старинный роман: не такой, чтобы ему суждено было отчеркнуть главу в истории литературы, не такой, чтобы именем его героини впоследствии назвалась целая эпоха, а - средний роман среднего, не слишком изобретательного писателя о среднем герое. Можно сказать: ничто так не похоже на роман самой Ростопчиной, как ее собственная жизнь. Кто же героиня такой "средней" русской повести? Она, конечно, должна происходить из хорошего дворянского рода, отец ее - или чиновник, или помещик. Отец Ростопчиной, Петр Васильевич Сушков, был чиновник. Мать происходила из помещичьей семьи Пашковых. Родилась Ростопчина в Москве и в ней выросла. Памятью нашествия Наполеона освящена у нас первая половина XIX столетия, с этим...
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Часть текста: Благодаря надписи: "Издание в продажу не поступает", "Эротопегнии" продавались очень успешно, а в голодные годы, 1918-1922-й, принадлежали к числу тех "валютных" книг, которые без труда разменивались на муку, масло, сахар. В 1921 году, в Петербурге, я сам просуществовал на "Эротопегнии" чуть ли не целый месяц, продав их первому петербургскому дэнди той поры: айсору, чистильщику сапог, сидевшему со своим ящиком на углу Мойки и Невского. Уже в те времена скептики высказывали подозрение, что истинный тираж "Эротопегнии" значительно превосходит триста пять экземпляров. Кажется, они были правы. Недаром теперь, через пятнадцать лет после того, как издание было исчерпано, "Эротопегнии" в изобилии появились на книжном рынке эмиграции: по-видимому, рынок советский ими перенасыщен. Как бы то ни было, они "омолодились", заняли место среди парижских книжных новинок - и это дает мне повод сказать о них несколько слов. "Эротопегнии" суть собрание эротических стихотворений латинских авторов в переводе Валерия Брюсова. Брюсов был знатоком латинской литературы, - не случайно над переводом "Энеиды" трудился он много лет. Будучи по самой литературной природе своей склонен ко всякой эротике, он, разумеется, не мог пройти мимо "отреченных", "запретных" произведений латинской Музы. Приступая к их переводу, он оставался верен себе. Но вот, я вновь перелистываю книгу через пятнадцать лет после ее выхода, и вновь, как тогда, мне становится как-то грустно: брюсовский труд представляется мне глубоко ненужным, затраченная поэтом...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: скоротечность... (С. Луцкий. "Служение") Участники "Союзного" сборника от них не отстают. Каждый дал по одному, по два стихотворения - но редко кто не успел в них сказать о тоске, о скуке: Я был сияющим повесой, Но пыл прошел, и я давно Задернул черною завесой На мир глядящее окно. (А. Дураков) Всегда все то же, что и прежде... (И. Кнорринг) Какая грусть на площади ночной! В угарном и безрадостном весельи О чем-то горьком, как июльский зной, Скрипят неугомонно карусели. (Ю. Мандельштам) И пустоцветом облетаю в ночь. (Д. Монашев) Я сохранил свою мечту... А сам во мрак и пустоту Ушел, и вот с тех пор тоскую... (Ю. Рогаля-Левицкий) Это - наиболее выразительные и сконцентрированные отрывки. По существу же, скуке посвящены стихи А. Присмановой и А. Гингера, тоскует Е. Калабина, на тоску тихонько жалуется Валентина Гансон, скука пугает Екатерину Таубер. Вл. Иванову, автору эпической поэмы "Концы и начала", кажутся скучными самые трагические минуты истории. В своем видении мира поэт его судит - и в этом суде свободен. Критик вправе не соглашаться с ним, но не вправе оценивать поэзию смотря по тому, совпадает ли мировоззрение поэта с его собственным. Требовать от поэта, чтоб он видел мир таким, а не иным, - значит ничего не смыслить в поэзии. Декретировать поэзии "бодрые" или "примиренные" настроения - такое же варварство, как декретировать противоположные. В частности, о русской поэзии еще Пушкин заметил: "От ямщика до первого поэта мы все поем уныло". Самое бодрое произведение русской словесности, вероятно, "Песня о буревестнике": это ей не мешает быть и одним из самых плохих. Все восприятия мира одинаково поэтичны. Единственное непоэтическое по самой природе своей есть скука. Но это потому, что в действительности она есть не восприятие, а результат отсутствия восприятия , результат душевной невосприимчивости. Скука может быть предметом...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: эмигрантами. За границей же - и тоже главным образом эмигрантами - созданы знаменитейшие произведения польской классической литературы. Владислав Мицкевич в книге о своем отце, цитируя стихи Ксавье де Местра: "Je sais се qu'il en coute a ceux que leur genie - Destine aux grands travaux, - De voir couler leurs jours, perdus pour la patrie - Dans un obscur repos...", пишет: "Этот отдых в безвестности должен был стать особенно тяжким мучением для военачальников, для государственных людей, для поэтов, низвергнутых с высоты радужных надежд в пучину горечи, перешедших от напряженно-лихорадочной деятельности к угрюмому бездействию, оторванных от родной почвы, разбросанных среди чужих народов, ежедневно себя спрашивавших, да не кошмар ли эта зловещая действительность... Естественно, послышались резкие упреки, сказалось болезненное нетерпение, раздались страстные жалобы"... В польских мемуарах того времени можно найти почти все то, что видим и слышим мы, русские эмигранты. Немало было и насмешек с разных сторон, - в том числе и со стороны эмигрантов же. Теперь о насмешках не слышно. "За время выходства, - говорит Спасович, - было свободно и беспрепятственно довершено умственное и литературное возрождение нации, потерявшей политическую самобытность. Появилось вдруг несколько перворазрядных поэтических гениев; утвердилось сознание национальной умственной и культурной своеобразности, продолжающей существовать и после отречения от надежд на государственную самобытность". Так обстоит дело с точки зрения историка, писавшего в 1900 году. За полстолетия до него современникам, самим эмигрантам, все казалось...
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: книги Брюсова (до Tertia Vigilia включительно) - суть все-таки лучшие его книги: наиболее острые. Все это тропические фантазии - на берегах Яузы, переоценка всех ценностей - в районе сретенской части. И до сих пор куда больше признанного Брюсова нравится мне этот "неизвестный, осмеянный, странный" автор Chef - dœuvre. Мне нравится, что этот дерзкий молодой человек, готовый мимоходом обронить замечание : Родину я ненавижу, - в то же время, оказывается, способен подобрать на улице облезлого котенка и с бесконечной заботливостью выхаживать его в собственном кармане, сдавая государственные экзамены. *** Дед Брюсова, по имени Кузьма, родом из крепостных, хорошо расторговался в Москве. Был он владелец довольно крупной торговли. Товар был заморский: пробки. От него дело перешло к сыну Авиве, а затем к внукам, Авивовичам. Вывеска над помещением фирмы, в одном из переулков между Ильинкой и Варваркой, была еще цела осенью 1920 года. Почти окна в окна, наискосок от этой торговли, помещалась нотариальная...